Ольга Максимова:
Добрый вечер, Шоумастгоуон, с Вами Ольга Максимова. Сегодня я проявила впервые чудеса недисциплинированности и опоздала на эфир. У нас сегодня в гостях Павел Кашин, я начну с извинений. Паша, я прошу прощения за опоздание.
Павел Кашин:
А ничего, мы не можем опоздать, мы, в общем-то, вне времени сегодня.
Ольга Максимова:
Даже так.
Павел Кашин:
Да, я сегодня в философском настрое, я пишу песни.
Ольга Максимова:
Паша, я так поняла, я вообще, с другого совершенно хотела начать эфир. Я так поняла, что Вы без машины.
Павел Кашин:
Да, это мы сейчас перед эфиром сказали, я продал полгода назад машину, а когда понял, что я выезжаю на ней только в воскресенье, когда можно как-то ездить и когда можно припарковаться где-то платно. А потом я понял, что я так редко езжу, и её два раза разбили во дворе без моего участия, я понял, что это знак и, надо сказать, что я продал, у меня в мозгу освободилось какое-то место для счастья. Я теперь не думаю, когда она засигналит, заденет её кто-то или нет, пройдёт ли страховка или нет, нужно ли мне будет разговаривать с милиционером. Знаете, самое уродливое зрелище, это когда смотришь, как два несимпатичных мужчины улыбаются друг другу, вернее, один другому улыбается, пытаясь его соблазнить. Он не привык улыбаться, когда, и вот когда он пытается полицейского соблазнить, вот это хуже нет, я не хочу в этом участвовать.
Ольга Максимова:
Да, я понимаю, о чем Вы говорите, прямо вижу выражение лица, это правда. Я сейчас, кстати, совершенно не собиралась говорить с Вами об автомобилях, но так уж получилось.
Павел Кашин:
Нет, в России нельзя не говорить, я в раздевалке в спортзале всё выслушиваю об автомобилях. А люди, похоже, настолько отвыкли, у них не хватает общения, они уборщикам рассказывают об автомобилях.
Ольга Максимова:
Такой коммуникативный центр, автомобиль, получается.
Павел Кашин:
Там я узнаю, о чём думает народ.
Ольга Максимова:
Сейчас говорят, вообще, что содержать свой собственный автомобиль, это гораздо дороже, чем передвигаться на такси чуть ли не каждый день. Вот я слышала такое мнение.
Павел Кашин:
Я вообще знаю одного человека, который продал свой «Майбах» и ездит на высокого класса такси и говорит, что это намного дешевле, надёжнее, и ему не надо ни о чём думать.
Ольга Максимова:
Ну, с «Майбахом», надо думать, мне кажется, что, действительно, там, наверное, одно ТО покрывает три года езды.
Павел Кашин:
Ну, надо сказать. что всё это, конечно, просто для единственного, из-за чего Москва светилась бы, для понтов. Но если ты понимаешь, что ты сам по себе достойный человек. Понимаете, я как-то шёл от соседнего дома, я там живу, в соседнем доме, сюда шёл и смотрел, как много Хаммеров. Потом я понял, что у них, и там был ещё хозяин, такой небольшой человечек. Я понял, что это из детства идёт, мама всегда ругала, а он купил большую машину, и как бы это «я в домике», меня нельзя ругать, смотрите, какая у меня машина.
Ольга Максимова:
Такая крыша, крыша от мамы. Паша, так Вы живете на Кутузовском проспекте.
Павел Кашин:
Я в 24-м доме живу, ой, я сейчас что сказал...
Ольга Максимова:
А, ну всё, теперь облепим подъезд. Я хотела спросить, а на метро Вы передвигаетесь же, правильно я понимаю.
Павел Кашин:
Я передвигаюсь на метро, я живу в этом доме, потому что, я его долго очень выбирал, это место. 8 минут до любимого спортзала Москва-Сити, 5 минут до Пионера, куда я хожу смотреть фильмы, 5 минут сюда и ещё несколько пунктов, и все пешком.
Ольга Максимова:
Так, друзья давайте с Вами остановимся, про 5 минут сюда. Потому что я так подозреваю, что меня смотрят очень многие сейчас представители моей аудитории, которые не в курсе, что Павел Кашин помимо того, что он музыкант, композитор, он ещё и ведущий на канале Mediametrics.
Павел Кашин:
Ну, я не заправдашный сварщик, но я хожу сюда по утрам.
Ольга Максимова:
Паша, ну я, поскольку, честно говоря, не знакома с этой стороной Вашего творчества, я знаю давно наших общих коллег, что Вы здесь работаете. Вы не могли бы, вообще, этот вопрос должен был звучать в конце, ну ладно, хрен с ним. Расскажите, что у Вас за эфиры здесь, на Mediametrics, кого Вы приглашаете, о чём Вы говорите?
Павел Кашин:
Если это мои друзья, то я их пытаю по их сфере. Обычно это художники, фотографы, артисты, недавно был модельный бизнес, обсуждали бизнес это или что. И, как правило, либо мой друг, например, Леша Че рассказывает об одном из течений в живописи, показывает картинки. Либо писатель Прилепин рассказывает о писателях военных. У нас же все, кроме Пушкина, военные. Ну и как-то так, и больше смеёмся, мы не пытаемся найти правду, мы просто хотим посмотреть, мы живем сегодня так же абсурдно, как 200 лет назад или нет. И когда видим, что всё так же, как-то на душе спокойнее.
Ольга Максимова:
А как Вас вообще сюда занесло, на Mediametrics. Не сегодня, а в целом.
Павел Кашин:
Меня пригласила Оля Калашникова, и мы с ней так посмеялись как-то, и она мне вечером позвонила и сказала, что ей хочется, чтобы мы вместе так смеялись каждый раз, и мы так смеёмся.
Ольга Максимова:
То есть у Вас совместное ведение, дуэтное.
Павел Кашин:
Да.
Ольга Максимова:
Всё понятно. А начать наш сегодняшний разговор я хотела с иностранных языков. Один из которых, как мне сказали, Вы сами придумали.
Павел Кашин:
Он родной.
Ольга Максимова:
Ну, да, для Вас родной, для меня иностранный.
Павел Кашин:
Да, причём я единственный его носитель, это даёт мне такой бонус, что никто не может сказать: вот здесь так не говорят. Я сам решаю, как здесь говорят и как нет.
Ольга Максимова:
Это неолА или неОла, как правильно.
Павел Кашин:
НеОла, это новая латынь.
Ольга Максимова:
Новая латынь, то есть это с латынью имеет что-то общее?
Павел Кашин:
А у нас что не имеет с латынью общего?
Ольга Максимова:
Ну да.
Павел Кашин:
Естественно, если хотите, 5 минуты этому посвящу.
Ольга Максимова:
Да, я хочу, мне это очень интересно, потому что я же филолог, я закончила филфак МГУ и собираюсь с Вами поговорить сегодня на филологические темы.
Павел Кашин:
Я думал, что это совершенно неподъёмная задача, но меня жизни к этому подтолкнула, она сама за меня начала всё это. И оказалось, что это подъёмная задача. Более того, похоже, я для этого родился. Я изучил более-менее те суржики языки, которые изобретались до меня. Ну, наверное, один из самых известных суржиков, я считаю, что это суржик, это английский язык. Потому что мне кажется, что Шейкспир, в общем-то, я, слава богу, слышал уже несколько человек, филологов, которые говорят Шейкспир, а не Шекспир. Потому что он всё-таки потрясающий копьем.
Ольга Максимова:
Потрясающий копьем.
Павел Кашин:
Да. Я думаю, что это он всё-таки из всех этих наречий создал какой-то общий английский язык, потому что до него понять в Англии друг друга было очень сложно, я думаю.
Ольга Максимова:
Ну, сейчас читать Шекспира в оригинале человеку, который знает английский язык, тоже весьма непросто.
Павел Кашин:
Да, но хотя бы в одно русло всё это поставил. Потом мы, конечно, все знаем эсперанто. Ольга наша, Калашникова, она, оказывается, была в лагере, где эти фанаты эсперанто их обучали. Она ничего не помнит, но он, конечно, базируется на испанском языке, а надо сказать, что испанский нравится не всем. Вот я, например, не главный фанат испанского.
Ольга Максимова:
Почему? Не нравится шепелявенье вот это?
Павел Кашин:
Хабаранье вот это всё. «Ха» и «рэ». Немножко кажется, что ты в какой-то деревне.
Ольга Максимова:
Вот интересно, да, испанский кажется, что сам по себе язык такой, немножко деревенский, гораздо красивее итальянский. В то время испанцы, они какие-то гораздо более породистые, интеллигентные, мне кажется.
Павел Кашин:
А я думаю, что несколько веков под арабами всё-таки сыграли свою роль. Не говоря уже об анекдотах, что один из царей выбил себе два зуба на охоте, и у них появилось...
Ольга Максимова:
Вот это, да.
Павел Кашин:
Язык, конечно, эсперанто невозможный, абсолютно ненужный никому. Есть, знаете, юла, в Америке дали учёным создать международный язык. Они, конечно, пошли по романскому пути, они решили, что сделаем так, чтобы понимали все, кто немножко причастен к Романскому. Я ещё думаю, как, пчёлы против мёда что ли. То есть они владеют английским языком, главным в мире, и они хотят сделать...
Ольга Максимова:
И от германского уходят.
Павел Кашин:
Язык, который позволит миру говорить не по-английски. Где логика? Конечно, у них ничего не получилось, я думаю, что специально ничего не получилось, просто они выбили деньги под проект и хорошенько сделали второй испанский язык, тоже, намного ещё более некрасивый, чем испанский. Моя идея была какова? Ну, конечно мы не говорим про языки хоббитов, потому что там 18.
Ольга Максимова:
Нет, про хоббитов я хотела тоже спросить, ну ладно.
Павел Кашин:
Но там, это несерьёзно, конечно, там нет основы, если она есть, то она, скорее всего, где-то.
Ольга Максимова:
Поверхностная.
Павел Кашин:
С окраин Англии, где непонятно, на каких языках говорят. Я хотел создать языки, на которых не говорят, а из которых составляют песни. То есть ты аккуратненько составляешь слова, из слов-брендов, которые знают все в мире. То есть все слова, например, с нашей -ацией, с их -ation и -acion, все эти слова одинаковые, в принципе, почти. То есть на этих словах уже можно разговаривать полдня, в принципе. И дальше я стал наблюдать, что происходит. Оказывается, что певучесть отсутствует, как во французском, так и в английском за счёт того, что очень много слов заканчивается на согласные. Итальянский язык хорош для оперного пения, и у них все слова, у них, по-моему, все слова заканчиваются на гласные. Я решил, что в моём языке не будет слов, заканчивающихся на согласные практически. Я выбрал местоимения, которые все знают, единственное, для местоимения «я» я взял никому неизвестное местоимение из португальского языка, потому что если взять «я» из известного языка, то это сразу будет, одеяло будет перетянуто куда-то. Там симпатичное слово «эу».
Ольга Максимова:
Эу?
Павел Кашин:
Да, у нас даже в армии говорили: эу, военный. Я сейчас перевожу все свои песни с диким удовольствием на неолу, и пою. И все мои, я ещё не показывал особо никому, но все в восторге. Потому что звучит, представьте себе, слова настолько же толчковые и мощные, как в английском, с французской грамматикой, с итальянской понимаемостью, с португальским таким шепелявеньем. Помните Чезарию Эвору?
Ольга Максимова:
Да.
Павел Кашин:
Как она шикарно пела, мягко, красиво, только немножко потолчковее и помощнее. Мне кажется, что из этого выйдет толк.
Ольга Максимова:
А я вот думаю, что откладывать в долгий ящик, может быть, что-нибудь на неоле сейчас спеть. Или нужно дать какое-то время, мы можем пока ещё о чем-нибудь поболтать.
Павел Кашин:
Мне нужно хотя бы найти, у меня ещё недоработанные здесь тексты.
Ольга Максимова:
Павел ещё не выучил наизусть своих песен.
Павел Кашин:
Я их не учу, я даже русские не учу наизусть, если честно.
Ольга Максимова:
Серьезно? То есть на концертах перед Вами стоит пюпитр.
Павел Кашин:
Я сочиняю почти для каждого концерта, сочиняю новую песню. Ну как можно запоминать.
Ольга Максимова:
А Вы смотрели, кстати, Рэп-баттл последнего времени, какой-нибудь Гнойный против Oxxxymiron и т.д.
Павел Кашин:
Я вчера посмотрел передачу, снятую в 89-м году для первого канала, рок- мост между Петербургом и Москвой. Это когда впервые позволили себе все это сделать. Молодая «Бригада С», «Кино», «АукцЫон», это потрясающе, столько энергии, столько мощности, жаль, что многие перешли сейчас в шансон более-менее. А почему про баттлы спросили?
Ольга Максимова:
А мне просто интересно, как они заучивают такие огромные куски текста.
Павел Кашин:
Они же не заучивают, по идее.
Ольга Максимова:
Заучивают. Они их сначала пишут, а потом заучивают. У кого-то уходит 10 раз прочесть, и они его выучивают, но я думаю, что это очень тяжело. А когда они читают это на огромной скорости, есть же у них там несколько подразделений и жанров эти баттлов. Есть баттлы. которые проводятся на очень большой скорости под биты. И вот как они всё это на такой скорости запомненное воспроизводят, честно говоря, мне трудно понять. Проще надо писатт, как Ли Бо: цветёт лотос, вот и всё стихотворение.
Павел Кашин:
Ну да, или: девушка оперлась о косяк, как барабан, украшая застолье. Я согласен, нет, а я думаю, что это импровизация, если честно.
Ольга Максимова:
Нет, это не импровизация.
Павел Кашин:
Тогда обидно.
Ольга Максимова:
Есть Noise MC, который умеет импровизировать и который на этом специализируется, я сама однажды была свидетелем, когда он во время эфира, я ему просто задала тему и он симпровизировал. Но я так подозреваю, что у Noise есть какие-то отдельные блоки, уже такие заготовки внутренние, которые он может, как кирпичики выкладывать быстренько во время прямого эфира.
Павел Кашин:
Ну конечно, я думаю, что у всех есть заготовки, и ещё у Пушкина этот импровизатор. Ну, сколько есть тем, на которые можно сочинять скажите? 12, да? Вообще, сценаристы считают, что их шесть. Надо.
Ольга Максимова:
Ну, да. Не так уж и много. А по поводу иностранных языков. Вы ведь знаете ещё французский, английский, знаете ещё немецкий.
Павел Кашин:
Надо сказать, что по-настоящему хорошо я знаю французский, ой, английский, французский является сейчас моим любимым. Немецкий, итальянский, испанский и португальский, я могу на них читать, этого достаточно, потому что, а куда их использовать. Всё равно бессмысленно их учить.
Ольга Максимова:
Удивительно, ведь у Вас двойка была в школе по русскому, насколько я знаю.
Павел Кашин:
Да.
Ольга Максимова:
Как это так, у двоечника по русскому такая тяга к филологии.
Павел Кашин:
По французскому тройка. Знаете, просто я не понимаю, что происходило, то ли хотелось, когда слишком много энергии, это как, знаете, у ракеты дальнего действия, если не выжечь энергию, то она может промазать. Это раньше так было, сейчас уже высокоточные. И вот раньше ракету когда выпускали, она делала много-много таких кругов, выжигала бензин, чтобы чётко, точно потом попасть. Я вот как эта ракета, долго выжигал горючее.
Ольга Максимова:
И за это получали двойки.
Павел Кашин:
Знаете, ещё в детстве у меня был повышенный интерес к девчонкам. Я не понимал, как можно смотреть на доску, когда здесь столько интересного происходит, понимаете, а этого почему-то никто не понимал, кроме моего друга.
Ольга Максимова:
Друг был самым главным бабником в классе, насколько я знаю.
Павел Кашин:
Да, и их поймали с ужасным, вообще, и девушку выгнали из школы даже.
Ольга Максимова:
А девочки отвечали взаимностью в школе? Обычно же бывает часто, что мальчишки интересуются своими сверстницами, одноклассницами, а их интересуют какие-то парни сильно постарше, и мальчиков очень обожает такое отношение.
Павел Кашин:
Надо сказать, что отвечали, но единственное, что я выглядел в 2 раза моложе всегда. Я в 10 лет выглядел на 6. Просто я был очень юным всегда. Но потом я сделал финт ушами, выпросил у мамы с папой гитару за 16 руб. Я выучил две песни группы «Воскресенье» «По дороге разочарований» и ещё что-то «Кто виноват, скажи мне брат». И все девчонки, которым нравились футболисты, вдруг стали моими подруженциями.
Ольга Максимова:
То есть вот это старинная классическая рецептура про гитару и девушек, она 100 % сработала.
Павел Кашин:
Я удивлюсь, почему сейчас это не работает, или не догадаются ребята, что этим можно пользоваться.
Ольга Максимова:
Сейчас рэп очень моден.
Павел Кашин:
Но кому он, ну, сколько можно слушать рэп. Всё равно настанет время, когда все выпили шампанского и хочется рюмку водки на столе.
Ольга Максимова:
Что-нибудь спеть. По поводу рун ещё хотела узнать. Слышала я, Павел, что Вы интересуетесь рунами. Я почему так заинтересовалась тоже этой темой, потому что я же филолог-скандинавист, я изучала германистику и, в том числе, футарк изучала и, более того, когда-то могла на нём читать.
Павел Кашин:
Какой из них.
Ольга Максимова:
Футарк.
Павел Кашин:
Ну ладно, классический, наверное, скандинавский.
Ольга Максимова:
Скандинавский, да.
Павел Кашин:
Более того, я в неолу взял те руны, которые, знаете руну Нид?
Ольга Максимова:
А как она пишется?
Павел Кашин:
Она, не хочется на примере показывать, но как на православном кресте снизу палочка такая есть.
Ольга Максимова:
А, да-да.
Павел Кашин:
Вот это руна Нид, вообще, на мой взгляд. Это привязанность, это приверженность. А в английском и во всех германских языках это обозначает нужду. И естественно, нид, привязанность, она же нитка, перешло ко мне в неолу.
Ольга Максимова:
Вообще, конечно, в рунах все очень интересно, потому что там каждая руна, она, фактически, обозначает какое-то слово, какое-то понятие. Например, богатство, процветание.
Павел Кашин:
Это проблема гроздь понятий, по-настоящему кто увлекается, это прямо учат подолгу, даже не учат, а осознают их подолгу.
Ольга Максимова:
То есть Вы прямо изучали рунический алфавит и несколько. я так понимаю, Вы знаете.
Павел Кашин:
Есть у нас Платов, который считается одним из лучших руно мастеров, и мне кажется, у меня хорошо получилось. Судя по тому, что когда я на последнем занятии я нарисовал руну Феху и подарил девчонке, она положила, дунула, положила в свой кошелёк, нет у меня песни на неоли. Она положила в кошелёк и ей звонок, звонят из банка, они сказали, что мы неправильно Вам посчитали, мы должны перечислить 42.000 ещё.
Ольга Максимова:
Это руна, обозначающая богатство?
Павел Кашин:
Феху - это феодал, это фео, это рогатый скот, она же очень похожа на колосок. Это всё, что бартером раньше можно было обменивать, аналог деньгам, богатству.
Оно же обозначает, на мой взгляд, глагол «фе», делать.
Ольга Максимова:
А как вообще к рунам занесло, почему такой интерес возник?
Павел Кашин:
Похоже, я несколько жизней ими занимался, потому что у меня был такой опыт, я в гипноз входил и смотрел, в прошлых жизнях везде я делала эти руны. Потрясающе. А судя по тому, что я их сразу начал делать, они ко мне так хорошо отнеслись, я понял, что это моё, я их особо даже не учил, мне просто приходили значения, связи между рунами, те связи, которых никто не видел или никто не рассказал до меня.
Ольга Максимова:
Я смотрю, у Вас какие-то эзотерические такие увлечения, моменты, наверное, всё-таки в жизни существуют. Во всяком случае, косвенно, потому что Вы входили в гипноз и видели что такое из прошлого, есть какие-то прямо аналогия с психотропным дыханием, возможно, что-то такое.
Павел Кашин:
Если мы так уж говорим об этом, то у меня моя жизнь состоит из трёх карт: император, карты таро, император, императрица и маг. В 45 лет вступила в силу карта мага, и все люди, с которыми я общаюсь, они обладают какими-то очень мощными способностями и мне рассказывают и показывают, это интересно очень.
Ольга Максимова:
По матрице судьбы Вы себя не смотрели, кто Вы такой?
Павел Кашин:
Вот по матрице судьбы я не смотрел.
Ольга Максимова:
Сейчас мы совсем запугаем и запутаем наших слушателей.
Павел Кашин:
Давайте не будем.
Ольга Максимова:
Но это просто такие тоже интересные очень темы. А что Вы делали, точнее, чем затарились на non/fiction? Потому что мои дроиды засекли Вас там.
Павел Кашин:
На non/fiction я купил книжку, сейчас как раз рассказывал о том, что я купил книжку, одна из книжек была «Лингво», замечательная как раз, она о том, как из всех языков слова попадали, там с точки зрения английского языка берётся, как главный. Из какого языка какие слова пришли, и говорится о самых разных нюансах всех языков. Ну, не всех, а европейских. Какие-то языки обходятся без артиклей, как наш. Считается вообще, что язык, который пришёл к артиклям, они все раньше были без артикля, это уже такие постаревшие языки, которые, в принципе, на спаде. Потому что мы можем себе позволить без артиклей говорить, всё понятно, мы даже без запятых можем говорить. У нас всего два предложения: казнить нельзя помиловать и ещё что-то там.
Ольга Максимова:
Но тоже говорят в русском языке, Вы же сами в каком-то, по-моему, интервью говорили о том, что русских слов осталось только каша да сено, и поэтому Вы стали Кашиным.
Павел Кашин:
Да, а сколько английских слов осталось, я не уверен, что столько осталось. Я не уверен, что вообще они есть, английские слова, потому что они все датские, голландские, немецкие, французские.
Ольга Максимова:
Индоевропейские, вообще, оттуда, из Индии пришедшие к нам.
Павел Кашин:
Да, и рассказывается про чешский язык, как смешно у них, это невероятно красивая книга. А сегодня я прочитал о том, как раз нашёл список 20 алеутских слов, обозначающих разное состояние сне. В основном они все определяют снег, на котором олень проваливается, на котором не проваливается, лыжи проваливаются, не проваливаются. Из алеутских языков пришло во всемирный два слова: пурга, мне нравится очень слово, красивое, и тундра. Я проверил, в словарях тундра везде есть.
Ольга Максимова:
Паша, к матерной лексикt как относитесь? Мне сегодня написала женщина в Facebook, прямо написала у меня на странице пост о том, что я за Вами наблюдаю, Вы мне нравитесь, собаки у Вас прекрасные, но я очень, не знаю, почему она мне об этом написала, не люблю обсценную лексику и всегда очень расстраиваюсь, когда кто-нибудь её использует. Я её, например, в быту использую, бывает такое, бывают ситуации на дороге, когда я могу вспылить. Я знаю, что у Вас выходил альбом, в котором Вы использовали тоже.
Павел Кашин:
Слушайте, я вот не знаю людей, которые смотрят порно, но статистика говорит о том, что они побеждают все-таки канал «Культура». Поэтому Ваша женщина может всё-таки успокоиться. Мы как-то с Калинниковым сидели из группы «Високосный год», и с нами сидела молодая девочка, и мы что-то очень философское такое обсуждали. И девочка говорит: Павел, а почему Вы ругаетесь матом? Калинин говорит: девочка, поэты не ругаются матом, они очень чётко выражают свои мысли. Таксисты ругаются матом. Вы же понимаете, что это два разных языка, правильно? Когда у Высоцкого проскакивает в песнях, но это так естественно, потому что песня про дальнобойщика или про недостреленного, ну какая она, песня. Мы живём в России come on.
Ольга Максимова:
Высоцкий, я так понимаю, всё-таки большую, неправильно сказать, большую роль в жизни сыграл, то есть какое-то место в жизни он значительное занимает, в Вашей. Потому что у Вас и песни есть, посвященные Высоцкому.
Павел Кашин:
Вы знаете, я когда жил в Лос-Анджелесе, там как-то я купил несколько дисков и прямо несколько месяцев слушал, потому что, видать, там не хватает вот этого экстракта российской лексики. И он спасает, и я начал понимать, почему именно в Америке, в Европе, за границей русские магазины с русской музыкой так популярны. Потому что, действительно, там без этого эликсира как-то невозможно.
Ольга Максимова:
Они популярны среди тех, кто приехал туда жить из России.
Павел Кашин:
Конечно. Потому что я хожу в клуб иностранных языков, и мне за эту неделю три мужчины, англичанин, француз и итальянец, преподаватели, пожаловались и спорили, что, где жить тяжелее и хуже, в Англии или там. Они утверждали, что в Англии, в Италии, во Франции жить тяжелее и хуже. Я с ними согласен.
Ольга Максимова:
Согласен?
Павел Кашин:
Да, полностью. Там просто, там всё хорошо, просто нет любви и дружбы, и времени осознать себя, ничего не поделать, и жить так весело и свободно, как мы живём.
Ольга Максимова:
Ну, в Италии же солнца больше, чаще, теплее, вино, хлеб.
Павел Кашин:
Вот итальянец утверждал, что это мнение приезжего. Я с ним согласен, потому что я знаю всю их структуру, мафию сменили мамы, и итальянцы, это долгая тема, но я их понимаю. Причём, все они мёрзнут, потому что несмотря на то, что зимы у них теплее, у них отопление...
Ольга Максимова:
У них меньше центрального отопления.
Павел Кашин:
Да, намного дороже, чем у нас, и они все очень экономят, и все ходят в тёплой одежде дома.
Ольга Максимова:
В Англии, я так понимаю, что зимой там просто отапливают одну комнату, если многоквартирный дом, многокомнатный дом. То часто бывало так, что они отапливают одну комнату, и при этом спят, укрывшись одеялом.
Павел Кашин:
Честно говоря, я видел много квартир даже богатых, они не очень намного больше моей квартиры на Кутузовском, потому что... Вы были в Лондоне? Там вот это большой-большой зал был бы, вот эта комната. Там все очень тесно.
Ольга Максимова:
Эта культура, когда мальчики у них зимой в гольфах ходили, в шортиках, старые английские картинки.
Павел Кашин:
Ну да.
Ольга Максимова:
Поэтому они такие морозостойкие. По поводу мата, помогла ли армия в изучении этого особенного языка? Я знаю, что с армией у Вас была прямо какая-то жесть, Вы попали в какой-то экспериментальный, не помню, полк что ли, он как-то назывался.
Павел Кашин:
Да, это строительные отряды, которые, в общем-то, ничего не строят. Нет, там ничего хорошего. Армия, это было просто наказание за то, что я натворил зла, успел до армии.
Ольга Максимова:
А вот что за зло? Это такая тайна, вот можно рассказать, просто я так понимаю, что это кармическая какая-то прямо для Вас история, да?
Павел Кашин:
Вообще, мы за убийство сейчас не можем здесь отвечать. Я не убил никого, конечно. Но если говорить о сильной лексике, то скорее всего, дальнобойщики, с которыми я ездил из Рудного в Кустанай, когда женщина подходила: дай монтировку. Он говорил: ух ты и... Я понимал, сколько удивления, расстройства и огорчения за этого сотрудника у этого мужчины. Вся глубина в этом была.
Ольга Максимова:
Паша, вот Вы жили в Америке несколько лет, по-моему, пару лет точно.
Павел Кашин:
Пару лет.
Ольга Максимова:
В Лондоне Вы жили, причём, в Америке Вы изучали в Чикаго, если я не ошибаюсь, поэтику английскую.
Павел Кашин:
Американскую поэзию и продвинутую музыку, да.
Ольга Максимова:
И при этом Вы говорили, что Вы прекрасно могли позволить себе жить на те средства, которые получаете от написанных песен и пластинок. Как такое может быть?
Павел Кашин:
Это был прямо всплеск последний. это когда карлик звёздный погибает, он сильно вспыхивает. Мне выдали какую-то бешеную сумму за диск, не помню, то ли «Эйфория», нет, до «Эйфории» ещё. И удивительно, мне хватило на все, еще осталось.
Ольга Максимова:
Я просто читала Ваше старое интервью, я была поражена. Такое ощущение, что это рассказывает человек с какой-то другой планеты. Потому что у нас все музыканты обычно говорят о том, что денег катастрофически не хватает, что творческим людям жить очень тяжело, что все те контракты со звукозаписывающими компаниями, это такое бремя и ярмо, платят мало. Если просить договор о роялти, то обманывают, потому что они общаются с пиратами, сами пиратят свои пластинки, и честных роялти музыкант своих никогда не получит.
Павел Кашин:
И они правы. В принципе, просто я другого мнения придерживаюсь, что мы рождены в стране, я прямо представляю, как меня в офисе Бога спрашивали: куда хочешь ломануться? Вот там есть это, это и это, здесь это, это и это. Я говорю: вот это, это и это. Они говорят: что, деньги не очень нужны тебе? Да нет, давайте сюда. Я прямо в Кустанае родился, потому что так надо было. Я вижу, что я прямо родился там, где мне было нужно, тогда, когда было нужно.
Ольга Максимова:
Но при этом Вас не сильно сейчас тянет в Кустанай, я так понимаю.
Павел Кашин:
Да, Кустанай, это просто, чтобы мне просто всё дальше казалось идеальным. Нет, зачем, просто Кустанай, он прелестный, такой маленький, он очень далеко, зачем.
Ольга Максимова:
Я так понимаю, что когда Вы там жили в детстве, там было очень много русских, а сейчас их там осталось не очень много. Там было не только много русских, там много было разных национальностей.
Павел Кашин:
Русские, немцы и корейцы, да. Просто я был недавно, нет, там всё прелестно, больше казахов, но ничего страшного. Но Москва, это то, где мы нужны сейчас, и, слава богу, что я имею этот бэкграунд с Кустаная, всё чудесно, просто сейчас нужно жить здесь.
Ольга Максимова:
Переезд из Санкт-Петербурга в Москву, это же так удивительно. Сколько я знаю питерцев, которые переезжали жить в Москву, и все стонали: ой, какой у вас темп жизни, Вы куда-то несетесь, Вы все как ненормальные. Я так понимаю, что у Вас всё прошло это очень гладко.
Павел Кашин:
Вообще, когда я куда-то еду, там ехал я в Америку, или в Лондон, или в Москву, когда я еду, я в самолёте себе ещё говорю, что я полюблю ту страну или город, это, как мистика. Когда ты входишь, уже накрученный, что ты любишь всё, оказывается, что тебя там тоже любят. Москва меня приняла очень хорошо. Да, сложности есть, но они дают перца. Я не люблю фильмы. где очень красивый молодой человек с очень красивой девушкой входят в ресторан. и очень хороший сомелье рассказывает им вина, в здесь Вам не дует. Намного интереснее, когда камера опускается и внизу.
Ольга Максимова:
Грязные ногти.
Павел Кашин:
Нет, внизу тикает часовая бомба, сразу suspicion, сразу как-то интересно, что, сколько времени осталось. Поэтому я не жалуюсь. Надо сказать, что у меня жизнь довольно комфортная. Но я себя готовлю всегда, что если будет дискомфортно, OK, ничего. Хотите, я Вам песню спою, как жизнь прекрасна?
Ольга Максимова:
Да. Life is beautiful?
Павел Кашин:
Да.
Ольга Максимова:
Я, кстати, когда эту песню слушала, я подумала, что чем-то похоже на Noise MC, которого мы сегодня вспоминали.
Павел Кашин:
По музыке или по текстам?
Ольга Максимова:
По текстам.
Павел Кашин:
Не слышал.
(Звучит песня Life is beautiful)
Ольга Максимова:
Мне очень нравится в этой песни про девочку, которая в парке учит английский и про карманника тоже. Такие образы.
Павел Кашин:
Это задача какова, в России сочинять по-английски пошло, конечно же.
Ольга Максимова:
У Вас есть песни, которые переведены на английский. «Мама».
Павел Кашин:
Это упражнение для себя, мне просто очень нравится сочинять по-английски, но знаю, что прочитать их могут немногие. У меня очень крутился этот припев, Life is beautiful, как же, но уже не красиво и не смешно получается, не интересно. Я придумал ход, где будет это всё оправдано.
Ольга Максимова:
А если англичанин или американец слушает Вашу песню, которую Вы перевели на английский, они как оценивают качество перевода? Как у носителей языка или всё-таки чувствуется, что это иностранец переводил.
Павел Кашин:
Вообще, это уже не имеет, этот вопрос уже не имеет смысла, потому что как у носителей языка, я был на фильме «Величайшее шоу» и там мюзиклу, и там в старом стиле сочинены песни, как в 30-е годы с правильным английским, которые уже никто не сочиняет, кроме как для мюзиклов. Сочиняют негры и шведы, которые плохо говорит по-английски, в общем-то. Поэтому, мы любили группу ABBA, там не чудесный был английский, по большому счёту.
Ольга Максимова:
Ну да, я согласна и, по большому счёту, действительно, шведы сейчас в основном пишут песни, вот основные хиты, которые у всех на слуху.
Павел Кашин:
Поэтому я считаю, что английский язык уже затухает, он уже некрасив и немоден, он слышится довольно пошло, особенно в исполнении не белых англоязычных людей.
Ольга Максимова:
А негров вообще не понять, о чём они.
Павел Кашин:
Мне кажется, что нужно, если любишь язык, нужно как-то его держать в чистоте. Французы долгое время пытались, по-моему, ещё получается более-менее.
Ольга Максимова:
Паша, про пятидесятилетие хочу спросить. У меня что-то как-то сегодня не задалось с русским языком, как я вошла в эфирную студию, так и продолжается весь день. Ну ладно, простите мне сегодня мои заикания.
Павел Кашин:
Одно из правил в неолы, если есть несколько синонимов, кратчайшее слово побеждает.
Ольга Максимова:
Короче. Короче, Паша, пятидесятилетие, что вообще это за рубеж такой, который предстоит пройти и мне в обозримом будущем, да и многим, может быть, из тех, кто нас смотрит. Кто-то уже его прошёл, что это такое, кажется, что это такая пряма веха, дата. Как это всё прошло?
Павел Кашин:
В 49,9 я решил, что все как-то не солидно в 50 уже с девчонками знакомиться. Я решил забросить, решил, что я долго откладывал шоу бизнес в долгий ящик, и когда же я поеду в гастроли. И я решил, всё, говорю: Марианна, делай мне гастроли по полной. И мы сейчас, я езжу, как подорванный просто.
Ольга Максимова:
Марианна - это продюсер.
Павел Кашин:
Да, она у меня живёт в Петербурге и удалённо, как и положено, занимается всем. Мы сейчас объедем все страны и города, мы сейчас Германия, Франция. Надо сказать для моих почитателей, кто любит комфортные концерты, у меня будет концерт 6 апреля в Backstage, это один из, прямо местечко недорогое и очень кайфовое.
Ольга Максимова:
Но вообще, я так понимаю, что с концертами сейчас как-то стало всё почаще. Потому что еще.
Павел Кашин:
Да не почаще, я просто не верил в гастроли. Раньше я просто считал, что нужно позаниматься как-то жизнью, а теперь я просто всё.
Ольга Максимова:
Так я же, буквально, в мае, в конце мая я сидела на даче, это было после моего дня рождения, которое меня тоже немножко приблизило к этой дате, я смотрела Вас по центральному телеканалу в канале у Юли Меньшовой, где Вы как раз рассказывали о том, что Вы гастролировать не очень любите, потому что человек должен жить в комфорте, без этих перелётов, встать утром, в 6-7 утра, выпить чашечку кофе и написать хорошую песню. И вдруг Вы сейчас говорите о том.
Павел Кашин:
У Меньшовой я это уже говорил в прошедшем времени, нет?
Ольга Максимова:
Нет.
Павел Кашин:
Ну, значит, тогда уже где-то планка.
Ольга Максимова:
Инфа 100 %, только что ехала и смотрела.
Павел Кашин:
Вот где-то в то, это же было давно, кстати?
Ольга Максимова:
Это было давно, но сейчас я пересматривала в дороге, я просто помню, что я тогда весной смотрела, пересмотрела сейчас, и Вы там как раз говорите.
Павел Кашин:
Прошёл год уже, и за этот год всё поменялось полностью. У меня сейчас расписание, в принципе, чуть ли не концерт в 3 дня будет.
Ольга Максимова:
Отношение к продюсерам всё такое же трепетное?
Павел Кашин:
В смысле?
Ольга Максимова:
Я просто помню время, когда у Вас не было продюсера, это было самое начало.
Павел Кашин:
У меня была плеяда продюсеров, которые либо хотели писать за меня, либо то, либо се. Я вырастил своего продюсера, 17 лет она пила мне кровь, и наконец, выросла в человека, который может заниматься всем. Ну, всего лишь 17 лет донорства, и всё.
Ольга Максимова:
Я просто помню, у Вас ещё был продюсер Ирина, которая Мумий Троллем занималась, Вы тоже восторженно как-то.
Павел Кашин:
Не будем говорить.
Ольга Максимова:
Не будем всё понятно. Ладно, ладно, хорошо, беру свои слова обратно. Вот мне арт директор одного клуба в своё время рассказывал о том, что когда Вы пришли выступать к ним в заведение, то он был поражён тому, что у Вас очень много поклонников женщин, которые достаточно взрослые и которые достаточно такие, обеспеченные, что ли.
Павел Кашин:
Это в зависимости от клуба. Если билеты больше 3000, то естественно, будут взрослые и обеспеченные. А за 500 руб. будут моложе.
Ольга Максимова:
А вообще, кто Ваша аудитория, Вы можете её описать? Скажем так, бывает же портрет целевой аудитории, даже у каждой радиодистанции описывают его. Вот кто Ваш слушатель? Слушают ли Вас мужчины, альфачи такие накачанные.
Павел Кашин:
Да, конечно.
Ольга Максимова:
Да?
Павел Кашин:
Да, я думаю, что, понимаете, 9 из 10 концертов у меня проходят в клубах со столиками, где билеты довольно дорогие. Поэтому всё-таки, начиная от 30 лет, наверное, большинство и вот до 50 где-то. Если говорить о городах, где я играю в концертных залах, то там я просто не вижу ее, потому что софиты бьют, потом ко мне подходят подписывать, и там все типы людей.
Ольга Максимова:
А вот ещё тогда один вопрос, потому что сейчас меня придушит наш звукорежиссёр, мы на время налезли. А вот детишки, которые снимались в гномиках, Вы не знаете, какая у них судьба, кем они выросли? Ведь им же сейчас, по идее, должно быть уже под тридцатник.
Павел Кашин:
Один из них приглашал меня лет восемь назад в Петербурге, он работает на телевидении телеведущим, и больше я никого не видел.
Ольга Максимова:
Ничего себе! Если кто-нибудь, кто сидел на горшках в клипе у Павла Кашина сейчас нас смотрит, напишите, расскажите, в кого Вы выросли. Спасибо большое, друзья, мы вынуждены закругляться. Паша, спасибо большое за то, что успели спеть нам песню. Павел Кашин, Шоумастгоуон, Ольга Максимова, пока.
Павел Кашин:
Пока.